Косино: Святое озеро Москвы и храм, ушедший под воду

Те, чье детство пришлось на советские времена, помнят обязательные классные уроки первого сентября, темы для которых спускало РОНО или ГорОНО^[1], воображением не отличавшиеся. Вот так первого сентября какого-то забытого уже года в моей московской чертановской школе №861, ныне тоже канувшей в лету, классный руководитель нашего восьмого «В» класса – физрук и замечательный педагог Александр Николаевич – крайне неодобрительно взирал на бланк этого самого «роно-гороно» с темой классного урока: «Москва – столица нашей Родины».

Оглядев наш класс и оценив всю его интеллектуальную мощь, Александр Николаевич предположил, что «все, надеюсь, в курсе дела», после чего вопрос с «Москвой – столицей нашей Родины» был закрыт, и мы перешли к обсуждению более насущных тем.

Для меня же Москва – «столица нашей Родины» – была тогда родным, уютным, тёплым и любимым городом, где прошлое и настоящее соединялись вместе с Замоскворечьем, пахнувшим шоколадом фабрики «Рот Фронт» (бывший Торговый Дом купцов Леновых), улицами, которые папин брат, наш легендарный дядя Марк, живший на Пресне, называл только по-старомосковски («Какая ещё “Улица 25 октября”? Никольская это улица, Никольская!»), и папиными хамовническими казармами (бывшими казармами 1-го Сумского гусарского полка), около которых папа во время учёбы на Военно-дирижёрском факультете при Московской консерватории играл с однокашниками в футбол, а вокруг церкви святителя Николая, никогда в советское время не закрывавшейся, ещё ходил трамвайчик.

Правда, в те времена я ещё не знала, что в церкви этой есть чудотворная икона Матери Божией «Споручница грешных», и что Никольская улица названа в честь «Николы Старого» – монастыря, построенного ещё до возведения стен Китай-города, а через шесть веков безбожными советскими властями снесённого. Я ещё не знала, что вся история Москвы просолена, пропитана Православием, а ещё я не знала, что Москва наша – это Китеж-град со Святым озером, с храмом, ушедшим под воду, и отшельником, молившемся в келье на Боровицком холме.

В поисках покаяния Вукол поселился в одиночестве «в дремучем лесу на Боровицком холме»

…Жил в начале XI века во времена княжеской междоусобицы витязь Вукол по прозвищу Букал, человек смелый, лихой и жестокий. Ходил в походы, громил врагов, не щадя ни младенца, ни сирого, как вдруг «у разбойника лютого совесть Господь пробудил». Ищя покаяния, витязь поселился в одиночестве «в дремучем лесу на Боровицком холме» (да-да, на том самом месте, где сейчас Московский Кремль».

И было однажды отшельнику-витязю видение, что на месте соснового бора возникнет великий город, «который понесет много испытаний от нашествия врагов и от пожаров, впоследствии же времени он прославится и будет выше всех городов русских». Размышляя над видением, Вукол пришел к старцу-священнику, служившему в одинокой церкви в Косинской пустыни.

«Поведал пустынник Вукол наставнику всё, что прошедшею ночью случилось с ним, и в ответ ему тот сказал: “Помолимся вместе, мой сын, дерзновенно ко Господу Богу. Спаситель сказал: где собраны двое во Имя мое, там буду и Я между ними». Вошли они в церковь, и начал обедню священник, Вукол же на клиросе стал, и молитва святая неслась к Небесам. И вдруг Вуколу другое виденье: явилась в церкви Сама Госпожа Владычица неба, а ангелов хор запел Херувимскую песнь. Не вынес Вукол святого виденья, недостойным себя он почел присутствовать более в церкви и около нее хотел он молиться. Лишь вышел он вон, как свидетелем стал великого чуда: земля потряслась, и церковь торжественно, тихо и плавно, при пении чудном невидимым хором святых евхаристии слов начала опускаться и вскоре сокрылась совсем под землею… И тут же то место хрустальная волна залила…»^[2]

Потрясенный Вукол вернулся в свою одинокую келью в дремучем бору, где провёл в молитве остаток жизни. Пройдут годы, и святой благоверный князь Даниил Московский построит здесь Спасо-Преображенскую церковь – первую церковь Московского Кремля – «на том месте, где, по преданию, стояла в чаще бора низкая хижина, в коей спасался отшельник Вукол (Букал)».^[3]

А на Святое Косинское озеро еще многие годы будут ходить паломники с верой, что и до скончания века не смолкнет молитва подвижников за наше отечество и град Москву, а во времена Второго пришествия Христова церковь эта поднимется со дна озера, преображённая…

 Чудотворная Косинская (Моденская) икона Божией Матери 

– И ааааапять у них тут ц..церковь. П…пивную бы лучше п…построили, – нетвердо державшийся на ногах парень икнул и кивнул головой в сторону Святого озера и восстанавливаемого на его берегу храма в честь иконы Божией Матери «Живоносный Источник», призывая нас к одобрению, но, заметив стальной взгляд моего брата, несколько стушевался и ушёл, пошатываясь.

Я со всей свойственной мне экзальтацией приготовилась театрально всплеснуть руками над озёрными водами и начать хорошо поставленным голосом причитать о нашей потерянной духовности и одичании соплеменников, но брат привычный плач Ярославны быстро пресёк:

– Да ладно тебе. Это же прямо Косинский Гришка Кутерьма из Града Китежа. Ещё, Бог даст, придёт в себя, поумнеет и покается. Давай, шире шаг. Нас в храме староста ждет.

Староста Таисия Викторовна Старостина действительно ждала нас у храма на скамейке. Мы приехали в Косино – бывшее старинное подмосковное село, а ныне район на востоке столицы, – в самый разгар лета. Брат прочитал, что в Косине в Успенском храме пребывает чудотворная икона Божией Матери Косинская (Моденская), сам храм стоит на берегу Белого озера, а всего в Косине три озера – Чёрное, Белое и то самое – Святое.

«…На этом-то озере и явилась икона святителя Николая, во имя которого и был устроен в Косине первый храм…»

Многие учёные считают, что Святое озеро образовалось из-за провала грунта, что только подтверждает предание об отшельнике Вуколе

– Святое озеро – чистейшее, идеально круглой формы, – рассказывает Таисия Викторовна. – Его целебными водами, богатыми серебром и йодом, лечились и воины Куликовской битвы, и паломники, ходившие на Святое озеро со всей Москвы. Многие учёные считают, что Святое озеро образовалось из-за провала грунта, что только подтверждает предание об отшельнике Вуколе.

Через всю великую и многострадальную историю града Москвы звонят церковные колокола на берегу Косинского триозерья. В 1717 году император Петр I, для которого когда-то строили на берегах Белого озера фрегаты потешного флота, отдал в дар Успенской церкви великую святыню – икону Божией Матери, привезенную его соратником графом Шереметьевым из итальянского города Модены и прославившуюся многими чудесами и исцелениями.

Белое озеро в Косино, 1900-1910 гг.

Пройдя через храмовые ворота, мы попали в царство роз. Атласно-алые и жемчужно-белоснежные, с капельками росы на влажных благоухающих лепестках, розы покачивались на ветру воспоминанием райского сада. А впереди, окруженные цветущими клумбами и изумрудными деревьями, как островок Небесного на земле, высились три храма: два каменных – торжественный Успенский и величественный Свято-Никольский с колокольней-свечой – и деревянный Свято-Тихоновский.

– Таисия Викторовна, поверить невозможно: мы же видели фотографии этого святого места в советские годы. Здесь было запустение: какая-то мастерская по изготовлению керосиновых ламп, склад театрального реквизита, собачьи будки. Как долго пришлось всё это восстанавливать?

– Урон безбожной властью был нанесен страшный^[4]. В 1939 году с косинских храмов сорвали кресты. Принесли на церковный двор огромные чаны и счищали в них золото с икон, а сами иконы сбрасывали в сарай или жгли на берегу Белого озера. Разрушили часовню на Святом озере. В 1940 году все богослужения запретили, а храмы закрыли. Тогда-то и исчезли наши чудотворные иконы Божией Матери Косинской (Моденской) и святителя Николая…

Косино. Белое озеро. Вид на церковь, 1930-1939 гг.

В 1947 году сгорел построенный ещё при царе Алексее Михайловиче деревянный храм святителя Николая, а в 1950-м безбожные варвары уничтожили иконостас и взломали стены в Свято-Успенском храме, думая найти там клад. Безмолвные косинские храмы – без крестов, икон и росписей, с ржавой водой, стекавшей по дырявым стенам, – стояли на ветру как изувеченные мученики Христовы…

«…Но Пресвятая Богородица, избравшая сие место и даровавшая оному в благословение Свою чудотворную икону как видимый знак Своего покрова, не допустила сие место до совершенного оскудения».

Как в начале XIX века, после изгнания наполеоновской армии двунадесяти языков, восстановили стараниями боголюбивого купца и почётного гражданина Москвы Димитрия Александровича Лухманова^[5] разоренные «просвещёнными французами» Косинские церкви и деревни, так и в конце XX века Господь благословил новое возрождение дома Своей Пречистой Матери, а Она явила великое чудо, вернув Косинскому приходу Свою, как казалось, навсегда утраченную икону.

В.В. Кириченко увидел в ленинградском Музее религии и атеизма икону Божией Матери, на оборотной стороне которой была надпись: «Моденская»

Вскоре после Великой Отечественной войны легендарный хранитель фондов Музея древнерусского искусства имени Андрея Рублева Вадим Васильевич Кириченко, приехав по делам в ленинградский Музей религии и атеизма, увидел там поразившую его икону Божией Матери. На оборотной стороне иконы Вадим Васильевич обратил внимание на необычную надпись: «Моденская». Вадиму Васильевичу удалось увезти икону в Москву и поместить в запасники Музея древнерусского искусства, расположенного на территории Спасо-Андроникова монастыря.

Спустя годы слухи о возможно найденной святыне дошли до Косина. В конце семидесятых косинские старожилы Мария Алексеевна Иванова и ее сестра услышали от работника областного управления культуры Дмитрия Дмитриевича Гущина о таинственной иконе с надписью «Моденская», хранящейся в Музее Андрея Рублева.

Обе женщины прекрасно помнили, как выглядела утраченная чудотворная икона Косинская (Моденская). Приехав в музей, они попросили показать им икону. Все ещё служивший в музее Вадим Васильевич Кириченко благоговейно вынес икону, и Косинские прихожанки узнали чудотворный образ.

История следующих пятнадцати лет – это поразительная по своей промыслительности история возрождения Косинских храмов и подготовки их к возвращению великой святыни.

Вскоре после знаменательного обретения иконы Божией Матери московские власти каким-то необъяснимым образом приняли решение о восстановлении Косинских храмов.

– На дворе, между прочим, стоял глубоко атеистический 1977 год, – замечает мой брат задумчиво. – Это, конечно, чудо Промысла Божия.

В течение десяти лет каменные Свято-Успенский и Свято-Никольский храмы подновили, на месте сгоревшего построили новый деревянный храм (освященный впоследствии в честь Патриарха Тихона), а в Свято-Успенском храме начали проводить концерты классической музыки.

В 1990 г. Свято-Никольский храм возвратили Русской Православной Церкви, и Святейший Патриарх Алексий II назначил его настоятелем протоиерея Михаила Фарковца. За отцом Михаилом перешли в Косино многие верные его прихожане из храма Успения Пресвятой Богородицы в Вешняках. В их числе была и Таисия Викторовна Старостина, с 1990-го и по сей день – бессменная староста прихода.

– Я пришла к вере уже в зрелом возрасте, – рассказывает Таисия Викторовна. – Это духовник мой меня вымолил. Три года за меня молился. В 1985 году положила я партбилет – и всё. А храмы наши Косинские восстанавливали мы трудами отца Михаила и всем миром. Всё строилось на послушании, всё делалось по благословению. Но трудно было: работы – непочатый край. Я жила в подвале Никольского храма, батюшка Михаил – в сторожке. 16 ноября 1990 года Никольский храм освятили, отслужили первую Литургию. В этот день празднуется обновление храма святого великомученика Георгия в Лидде. Георгий Победоносец был погребён в этом храме после своей мученической кончины, и многие столетия туда шли паломники. А в XIX веке с оскудением в людях веры храм пришёл в запустение и стоял разрушенный. Русские кавалеры ордена святого Георгия и император Александр II прислали деньги, и храм восстановили, а в 1872 году, 16 ноября по новому стилю, освятили. Так что в этот день, 16 ноября, в двух точках земного шара – у нас в Москве и в Лидде (теперь это город Лод в Израиле) – празднуется обновление двух православных храмов!

В 1991 году Моденская икона Божией Матери вернулась в Косино

В 1991 году в Косино вернулась его главная святыня – Косинская (Моденская) икона Божией Матери.

– Отец Михаил доложил Святейшему Патриарху Алексию II, что чудотворный образ находится в Музее Андрея Рублёва, – вспоминает Таисия Викторовна. – Святейший обратился к тогдашнему министру культуры Николаю Николаевичу Губенко, Царствие ему Небесное, и тот сразу же принял решение о возвращении иконы в храм. Какое это было великое событие! 2 июля 1991 года мы все приехали на территорию Свято-Андроникова монастыря. После освящения директор музея передала чудотворную икону, украшенную цветами, викарию Московской епархии епископу Истринскому Арсению. Солнце светило. Какая всенародная радость была! Повезли образ Владычицы по Москве кортежем: машины останавливались, казалось, что весь город молился, а потом несли на руках, с пением, торжественным крестным ходом. На следующий день, 3 июля, когда празднуется память Косинской (Моденской) иконы, приехал Святейший Патриарх Алексий II и совершил в Свято-Никольском храме Литургию. Потом был крестный ход на Святое озеро, где отслужили молебен Пресвятой Богородице.

Косинский храмовый комплекс

А на следующий год, в апреле, мэр Москвы Юрий Лужков подписал распоряжение о передаче «в месячный срок» Русской Православной Церкви двух других храмов Косинского комплекса – старинного Свято-Успенского и вновь отстроенного деревянного.

– Батюшка отец Михаил^[6] получил это распоряжение и заплакал, – вспоминает Таисия Викторовна. – Какой счастливый день был… 23 апреля 1992 года Свято-Успенский храм освятили, а 2 июля этого же года торжественно перенесли туда из Свято-Никольского храма чудотворную Моденскую икону Божией Матери. Так вернулась наша великая святыня в Свято-Успенский храм.

Несколько лет назад один паломник, приложившись к чудотворному образу, встал на колени и стал целовать ступени Свято-Успенского храма. Так благодарил он Пресвятую Богородицу, разрешившую его семью от многолетнего бесчадия и даровавшему им с женой долгожданного сына.

Историй чудесных исцелений и помощи от иконы Божией Матери Косинской (Моденской) – только записанных с конца XVIII века – неисчислимое множество. А сколько их уже было за последние тридцать лет после возвращения чудотворного образа в Косино! Необъяснимые с «нормальной» точки зрения, чудесные случаи помощи Божией Матери, явленные через Её икону, разбивают закостенелый повседневный «здравый смысл» и укрепляют нашу веру.

В 2000 году у иконы молилась и плакала Мария Семёновна, жительница Сумской области, лечившаяся от тяжелого онкологического заболевания в Филатовской больнице в Москве. Жить ей, по прогнозам врачей, оставалось около месяца. Глубоко верующая, Мария Семёновна, узнав от своей дочери о чудотворной иконе, поехала в Косино. Храм был закрыт, и Мария Семёновна, не зная, что работники открывают его по просьбе паломников, уехала с тем, чтобы вернуться на другой день. Но и на другой день храм был закрыт…

Третий рентгеновский снимок показал, что опухоль… исчезла!

Только на третий день (!) умирающая женщина смогла наконец подойти к чудотворной Косинской иконе и потом долго в слезах молилась… На следующий день рентгеновский снимок показал, что ее опухоль уменьшилась. Через три дня на повторном обследовании врачи убедились, что опухоль стала еще меньше, а когда сделали третий снимок, то увидели, что опухоль… исчезла! После этого специалисты Филатовки, решив, что аппарат был неисправен, провели ещё 17 рентгеновских обследований. Опухоль исчезла. Потрясенный лечащий врач, помолчав, посмотрел на Марию Семёновну и развёл руками:

– Здесь сказать нечего. Судя по всему, вас услышал космос.

Косинское Святое озеро

В 2001 году вернулась в Свято-Успенский храм и чтимая икона священномученика Афиногена Севастийского с учениками. Этот святой перед своей мученической кончиной просил Господа о прощении грехов всех, кто будет поминать его и учеников.

– Перед этой иконой все паломники молятся, – рассказывает Таисия Викторовна. – Господь милостив: может быть, вернётся когда-нибудь и наша чудотворная икона святителя Николая, та самая, что была обретена на Святом озере.

Над Святым озером загораются звёзды. Мерцают огоньки в тёмных волнах, словно свечи в невидимом храме. Плывёт над богохранимым градом колокольный звон. Жив Бог – жива душа моя.